«Не нравится, что о тебе пишут, — не читай», «Подумаешь, уже и написать про тебя ничего нельзя», «Это интернет. Каждый в нём что хочет, то и пишет» — такие аргументы довольно часто используются, когда речь заходит о буллинге ребенка в интернете.

 

В последние годы травля в школе обсуждается всё чаще, но на сочувствие, как правило, могут рассчитывать лишь те, кто столкнулся с ней офлайн. Травля в интернете по-прежнему считается чем-то незначительным. Рассказываем, почему кибербулинг так же опасен, как «обычный» буллинг, и чем отличается от обычной шутки или замечания в интернете.

 

Что такое кибербуллинг

Кибербуллинг - сравнительно новое понятие, обозначающее травлю в электронном пространстве. Считается, что самая уязвимая группа для кибербуллинга — это подростки. По данным компании Microsoft, 49 % российских школьников в возрасте от 8 до 17 лет в той или иной степени подвергались кибербуллингу. Но для взрослых риск не намного меньше. По данным Pew Research Center, с интернет-травлей сталкивались 40 % взрослых интернет-пользователей в США. 27 % признаются, что им давали оскорбительные прозвища, 22 % вспоминают, что кто-то целенаправленно пытался вызвать у них стыд и смущение, 8 % получали угрозы физической расправы, 8 % подвергались преследованиям, 7 % на протяжении долгого времени терпели издевательства, а 6 % получали оскорбления сексуального характера.

Несмотря на такие данные, многие сомневаются в существовании кибербуллинга как такового. Как объясняет клинический психолог Григорий Мисютин, общество до сих пор не привыкло воспринимать то, что происходит в интернете, как что-то реальное, «серьёзное». «Долгое время многие не верили, что в Сети можно зарабатывать, — говорит Мисютин. — У кого-то до сих пор есть убеждение, будто бы в интернете нельзя получать образование. Так же самое и с насилием. Вокруг жертв кибербуллинга существует определённая стигма, считается, будто бы они подвергаются „ненастоящему“ насилию. Это создаёт замкнутый круг. Люди не рассказывают о травле и угрозах, потому что боятся осуждения, ведь им скажут, что они преувеличивают, выдумывают проблемы. В итоге жертвы молчат и остаются под прессингом агрессоров».

Ещё одна проблема с кибербуллингом — это сложность самого определения. Даже среди исследователей мнения о том, что считать кибербуллингом, расходятся. Одно из популярных толкований — «умышленное и повторяющееся нанесение вреда с использованием электронных устройств». Но такое описание тоже может ввести в заблуждение. «Довольно легко спутать межличностный конфликт, единичное оскорбление и кибербуллинг, — говорит кандидат психологических наук, старший научный сотрудник лаборатории когнитивных исследований ИОН РАНХиГС Кирилл Хломов. — Основные черты кибербуллинга — это повторяемость и целенаправленность. При этом агрессор вовсе не обязательно должен адресовать сообщения непосредственно жертве. Он может заниматься кибербуллингом и у себя на странице, и в специально созданном паблике — иногда такие паблики называют называют „группами ненависти“».

Часто агрессоры утверждают, что они вовсе не занимаются кибербуллингом, а всего лишь шутят. По словам Хломова, граница между шуткой и травлей действительно может быть размытой и критерии тут довольно субъективны. Но в конечном счёте главный показатель — это психологическое состояние жертвы. Если из-за «шутки» человек испытывает страх, тревогу, чувство унижения, то это уже перестало быть шуткой. При этом нет смысла доказывать человеку, которому причинили боль, что на самом деле ничего не произошло.

 

«Представьте, что вы работаете в офисе, — говорит Хломов. — Вы открыли окно, а ваш сосед говорит, что ему холодно. Вы можете сказать ему: „На самом деле здесь не холодно, просто ты мерзлявый“. В таком случае получится, что вы отказываете ему в адекватном восприятии реальности и самого себя. То же самое происходит, когда один человек убеждает другого в том, что не обижал его, а просто пошутил».

 

 

Буллинг в интернете: шутка или преследование?

Как объясняет Кирилл Хломов, у разных людей действительно может быть разная толерантность к интернет-агрессии. Пик вовлечённости российских подростков в кибербуллинг приходится на пятые-шестые классы — в этом возрасте люди часто бывают психологически уязвимы. По мере взросления процент людей, которые становятся жертвами или агрессорами, уменьшается: многие вырабатывают для себя способы совладать с киберагрессией и травлей.

Но если кто-то может не обращать внимания на оскорбления и угрозы, это не значит, что на это способны все. «У каждого свой порог чувствительности, — говорит Григорий Мисюрин. — Для кого-то потерять любимую детскую игрушку — трагедия. Для кого-то — неприятно, но не смертельно. Это не значит, что кто-то лучше, а кто-то хуже. Просто мы не одинаковы. К тому же наша уязвимость зависит от конкретного жизненного периода. Человек может столкнуться с киберагрессией в тяжёлый для себя момент. В конце концов, даже когда мы просто простужены, наша чувствительность может вырасти. Бывает и так, что человек не обращает внимания на агрессию со стороны общества, но мнение определённого знакомого для него по какой-то причине важно. И вот, этот знакомый подключается к травле, и жертва оказывается задета».

Исследователи Робин Ковальски, Сьюзан Лимбер, Патрисия Агатстон в своей книге «Кибербуллинг: Буллинг в цифровом веке» пишут, что травля в интернете далеко не всегда очевидна. Это могут быть не только прямые оскорбления, но и то, в чём большинство наблюдателей могут не распознать преследования. Как и «обычный» буллинг, кибербуллинг включает в себя огромное количество действий, начиная с завуалированных намёков, заканчивая явной жестокостью, которая может привести к суициду.

История про травлю в интернете «Как будто меня украли»

«Однажды, когда я ещё училась в школе, мои ближайшие подружки во время зимних каникул позвонили мне и сказали, что больше не будут со мной общаться, — вспоминает Екатерина. — Они заявили мне, что я предательница, и бросили трубку». В классе, где училась Екатерина, уже случались эпизоды буллинга: школьники избивали друг друга, закрывали в туалете, толкали, прятали вещи. Екатерина тут же начала представлять себе, как её подруги настроят против неё весь класс и с ней случится то же самое, что до этого на её глазах происходило с другими детьми.

«Мои родители увидели, что я расплакалась после телефонного звонка, и решили сами спросить у моих подруг, что случилось, — вспоминает Екатерина. — Они позвонили одной из девочек. После этого мне стали приходить сообщения от подруг: „Ты настучала родителям“, „Теперь тебе станет ещё хуже“». Девушки подговорили знакомых старшеклассниц присоединиться к травле, и под фотографиями Екатерины стали появляться комментарии: «Уродина», «Страшная». «Это был такой возраст, когда все постоянно выкладывали фотографии, ставили лайки и писали друг другу: „Ты красотка“, — говорит Екатерина. — Я хотела быть популярной, мне нравилось, когда меня хвалили. И тут под всеми моими снимками и записями стали появляться оскорбления». Позже ученик из параллельного класса, с которым Екатерина даже не общалась, стал писать ей личные сообщения: «Тебе лучше не появляться в школе».

Однажды девушка обнаружила, что в сети «ВКонтакте» существует аккаунт, который в точности копирует её собственную страницу. Там были те же самые фотографии и личная информация. Верхняя запись на стене гласила: «Это моя новая страничка, добавляйтесь». Екатерина стала следить за этим аккаунтом и обнаружила, что с каждым днём всё больше её знакомых оказываются у него в «друзьях». «Однажды во дворе я встретила свою соседку, она училась на класс младше меня, — говорит Екатерина. — Та накинулась на меня, начала говорить, будто бы я пишу ей гадости. Я попросила её показать сообщения. Выяснилось, что создатели фейкового аккаунта пишут от моего лица оскорбления знакомым».

Как вспоминает Екатерина, в школе она всегда старалась никого не обижать, со всеми вести себя дружелюбно. «Теперь мне казалось, как будто меня, мой образ украли и исказили, — говорит она. — Он больше мне не принадлежал. Может быть, мне стоило не заходить в интернет. Но я не могла перестать следить за развитием событий. При этом я дёргалась от каждого уведомления. Я стала очень плохо спать, по ночам буквально захлёбывалась от слёз.Тревога как будто давила на меня постоянно».

Когда после каникул Екатерина вернулась в школу, она поняла, что её бывшие подруги не собираются останавливаться на кибербуллинге — они подговаривали весь класс кидаться в неё предметами во время уроков. В первый же день учёбы она случайно услышала, что девочки собираются запереть её в раздевалке и устроить «тёмную». «К счастью, мои родители с самого начала относились к этой ситуации серьёзно, — говорит Екатерина. — Они даже предлагали обратиться в полицию. Но в конце концов я просто перешла в другую школу. Кстати, позже я узнала, что мои бывшие подруги писали сообщения моим новым одноклассникам — хотели настроить их против меня. Но у них ничего не вышло — в новой школе у меня всё сложилось хорошо».

 

 

Чем опасен буллинг ребенка в интернете?

Буллинг в интернете часто оказывается связан с буллингом в реальной жизни, причём количество таких случаев растёт. «Десять лет назад буллинг ребенка в интернете была связана с реальной только в 10 % случаев, — говорит Хломов. — Сейчас эта цифра выросла до 40 % и, судя по тенденции, она ещё будет расти». Впрочем, даже когда дело не доходит до реальной угрозы, травля в интернете не безвредна.

 

Хотя многие считают кибербуллинг «виртуальной» опасностью, последствия от него, как и от «обычного» буллинга, бывают вполне реальными. Он влияет на риск развития депрессии. Исследование 2007 года, проведённое среди детей в штате Калифорния, показало, что 93 % жертв кибербуллинга жаловались на ощущения безнадёжности и бессилия. Исследование 2000 года, проведённое в Университете Нью-Гэмпшира, выявило, что 32 % людей, подвергшиеся кибербуллингу, испытывали как минимум один симптом хронического стресса. Среди таких симптомов — нарушения сна, физическая слабость и проблемы с концентрацией внимания. Кроме того, согласно разным исследованиям, люди, столкнувшиеся с кибербуллингом, часто начинают страдать от повышенного уровня социальной тревоги, низкой самооценки, у школьников и студентов снижается успеваемость.

В последние десять лет по всему миру участились случаи суицида среди жертв кибербуллинга. Один из недавних случаев — 13-летняя школьница из южноафриканской Претории покончила с собой из-за того, что школьники пересылали друг другу в мессенджере WhatsApp её фотографию. Что именно было на снимке — неизвестно. Полицейским удалось выяснить лишь то, что из-за фото над ней издевались одноклассники и девушка боялась ходить в школу. В 2016 году в Техасе покончил с собой Дэвид Молак — 16-летний школьник, несколько месяцев подвергавшийся кибербуллингу из-за своей внешности. После этого в штате начал действовать закон, по которому жертва может добиться финансового или судебного наказания для агрессора.

Как объясняет Хломов, интернет всё ещё остается особой средой общения — более жёсткой, грубой. Некоторые государства только сейчас начинают на законодательном уровне пытаться регулировать то, что там происходит. Дело в том, что эта среда для общения появилась совсем недавно. В ней ещё не успели сформироваться этические нормы. «Американский исследователь-криминолог Роберт Махаффи сравнивает современный интернет с Диким Западом, — говорит Хломов. — Мне кажется, это вполне корректное сравнение. До недавнего времени в интернете вообще не было никаких общепринятых правил. Администратор каждого ресурса сам определял, как пользователи могут себя вести. Сейчас вырабатываются новые правила, идёт установление границ дозволенного. По мере того, как интернет становится частью нашей реальности, вырабатывается новая этика общения. Ещё несколько лет назад никто не мог подумать, что из-за комментариев в соцсетях можно будет потерять работу. А сейчас это уже вполне вероятно. Киберпространство больше не отдельная среда — это часть нашей жизни. И если раньше человек в интернете был как будто в шапке-невидимке и мог говорить и делать всё, что угодно, то теперь наступает эпоха персональной ответственности каждого за своё поведение в Сети».