Статья:

Ложь в сознании людей укоренилась как нечто плохое. Но кто бы мог подумать, что умение качественно лгать - это важный показатель адекватного социального развития?

Успешность лжи прямо зависит от того, насколько развита у человека модель психического состояния (МПС) - это способность поставить себя на место другого и подумать, что бы мы чувствовали в такой же ситуации, как бы поступили.

Проследить типичную работу модели психического состояния можно на следующем примере. Допустим, в транспорт зашла прихрамывающая женщина. При нормально работающей МПС, если вы начнёте думать о причинах почему она хромает, то с высокой долей вероятности представите почему хромали бы вы сами в аналогичной ситуации. Вы подумаете, например, что у неё больная нога, она одела неудобные туфли или натёрла мозоль. Дальше может быть сделан вывод о том, что ей в любом из этих вариантов больно, поэтому по правилам приличия и из сочувствия возможно стоит уступить место.

Человеку, у которого не развита МПС, будет сложно выстроить такие предположения и понять причину хромоты незнакомого человека - для него женщина просто вот так странно ходит. И уж тем более он не задумается о том, что хромота это результат попытки облегчить болевые ощущения и надо бы уступить место.

Хорошо, но причём тут ложь?

При том, что чем развитее модель психического состояния, тем, как правило, больше развита способность лгать. Эффективная ложь требует практически непрерывного стояния на месте другого человека для понимания насколько правдоподобно выглядит наше враньё с чужой точки зрения.

Так, у людей с расстройством аутистического спектра (РАС) МПС часто не развита или имеет искаженное развитие. Во многих исследованиях были получены данные, что аутисты не умеют лгать вообще. Только относительно недавнее исследование показало, что всё же высокофункциональные аутисты способны вполне неплохо лгать, чтобы скрыть проступок. Однако соврать-то они могут, а вот поддерживать свою ложь, согласуясь с тем, что они УЖЕ наврали, у них получается плохо.

 

 

Это обнаружилось с помощью ряда тестов. Например, в одном из них тестирующий просил ребёнка не подсматривать, что нарисовано на обороте лежащей на столе карточки, и уходил на короткое время. Малыш мог в это время посмотреть на рисунок, перевернув карту. Потом тестирующий возвращался и задавал ряд вопросов, первым из которых был: "Подсматривал ли ты, что нарисовано на карточке?". На этот вопрос многие дети, включая детей с высокофункциональным аутизмом, отвечали: "Нет, я не смотрел". Но дальше исследователь мог задать отвлеченные вопросы, содержащие в себе реальные элементы изображения с карточки, например: "Там, наверное, были белые котята..."

Дети с нормальным развитием могли тут довольно успешно лгать, судя по всему, рассуждая в духе: "Я сказал исследователю, что я не смотрел. Значит он думает, что я не знаю, что там котята. Мой ответ должен выглядеть так, словно бы я не знаю, поэтому лучше отпираться или наврать что-нибудь отвлечённое." И они продолжали рассказывать, что понятия не имеют, что там, либо говорили, что возможно там нарисован Санта или печенье, как бы показывая экспериментатору, что они ничего не смотрели.

Дети с РАС тут почти неизбежно "палились" на лжи. Например, на фразу "Там наверное были белые котята... ", они так и могли сказать: "Да, кажется были котята" или, если экспериментатор говорил что-то совсем не то, что было нарисовано, аутисты могли сказать: "Нет, там не это было".

Как видите, ложь-то у детей с высокофункциональным аутизмом всё-такие есть, но её эффективность, если копнуть чуть глубже, близка к нулю. Понимаю, что у многих возникнут мысли на этот счёт: "А может оно и к лучшему, что ребёнок не умеет лгать?" Однако только на первый взгляд кажется, что проблемы с ложью это хорошо. Ложь бывает деструктивна (чтобы скрыть плохой проступок) и в этом плане скорее хорошо, что ребёнок не лжёт. Однако мы часто используем элементы лжи в общении и называем это "вежливостью" и "хорошими манерами". Например, друг может подарить нам какой-нибудь подарок, который нам вообще не нужен. В ответ мы ж не станем говорить: "Унеси это барахло", а улыбнемся и поблагодарим, учитывая его чувства и возможную реакцию на отвержение подарка.

Или общение с коллективом: мы нередко из вежливости делаем вид, что нам очень интересно слушать пространные речи другого о его проблемах. Но, если это, скажем, начальник, подобная вежливость будет позитивно им расценена и мы можем получить какие-то бонусы к зарплате/работе, в то время, как аутист просто не сможет оценить зачем ему это всё делать и что он с этого получит.

Я ни в коем случае не говорю, что ребенка надо учить лгать. Но проблемы с ложью и её элементами очень хорошо показывают весомые проблемы с анализом поведения других людей и причинно-следственных связей их поступков. Собственно, именно над этим и развитием ощущения модели психического состояния, а не над мастерством вранья, и надо работать, так как от понимания других людей во многом зависит социализация.

Как же пробудить МПС у ребёнка?

Понимать других ребёнок учится только после того, как научился понимать себя и проводить анализ собственных эмоций и поступков. То есть, он, допустим, не просто глухо злится на что-то происходящее, но и может дать оценку ситуации и понять, что он злится "потому, что..." - то есть, в ответ на конкретное происшествие. Для этого необходимо развивать эмоциональную сферу.

Следующий момент, когда у ребёнка появляется способность к МПС, это отход от эгоцентрической стадии развития и осознание того, что у других людей ТОЖЕ есть эмоции, чувства. Это может показаться каким-то сюрреализмом, но аутисты нередко лишены либо ограничены в этом понимании, что не в последнюю очередь и приводит к нарушению социального и коммуникативного взаимодействия - одному из основных критериев постановки данного диагноза. Да, они могут обладать фантастическим умом и способностями, но в плане понимания других людей и межличностных отношений, построение которых во многом основывается на развитости взгляда с другой стороны, часто находятся на уровне, значительно более низком, чем должен быть по возрасту.

Многие люди с синдромом Аспергера и высокофункциональным аутизмом сами нашли выход из такой ситуации - они начали рассуждать в духе: "А было бы мне приятно, если?.." Я встречала интервью Тэмпл Грандин, профессора по зоологии с мировым признанием, у которой был диагностирован аутизм. В нём она описывала, что именно таким способом поняла, почему надо ждать в очереди, а не лезть вперёд - она стала думать: "А мне бы понравилось, если бы меня оттолкнули и прошли вперёд?" Построение таких выводов даётся людям с аутизмом легче и помогает им удерживать себя в рамках социальных норм