Статья:

Я много думаю и пишу на эту тему. Так много, что возможно читателям это уже надоело. А возможно и нет…

Есть чудесная статья Людмилы Петрановской о травмах поколений. Очень рекомендую прочесть. Я буду на нее опираться.

Мой текст – это мое личное мнение, основанное на жизненном опыте и наблюдении за людьми, а также попытка разобраться в той проблеме, которая волнует и тревожит многих людей вокруг. Если вы читали об этом у других авторов, то и чудесно! Присылайте ссылки и я включу их в список литературы. Я не претендую на авторство всех идей. Я просто пытаюсь уложить это все для себя в единый текст.

Если у вас есть комментарии или конструктивные дополнения, пишите и я готова включить ценные мысли в текст, чтобы он был полным. Авторство могу указать свое плюс читателей. Итак, начинаем.

В нашей стране сейчас есть несколько поколений матерей. Прабабушки (дай им Бог здоровья!), которым под 80, бабушки, которым около 60-ти, и мамы, которым около 30-ти. Все эти поколения так или иначе влияют на воспитание детей.

Миф об идеальной матери и ее образ незримо присутствует в нашем обществе. Мы пытаемся стать ею, быть ею, сравнивая себя с канонами и стандартами и чаще всего проигрывая. Мы фантазируем о том, как мы будем идеальными матерями своим детям и все такое прочее. Бабушки укоряют нас в том, что мы не идеальны и что-то не додали ребенку. Что мы бесимся с жиру, мало времени уделяем семье. Что мы должны положить жизнь на алтарь воспитания детей. Что мы слишком много думаем о себе. И что если наши дети любят кого-то еще, это значит, что мы их мало любим. Интересно то, что наши военные бабушки, то есть прабабушки наших детей, у кого они еще живы, нам говорят этого гораздо реже, хотя все также думают, что мы с жиру бесимся. И также упрекают в том, что мы мало заботимся о них, о прабабушках, а не о детях.

Отделения ребенка от матери и двойственные чувства к ней
Итак, когда ребенок только рождается, он не отделяет свое тело от тела матери, и она для него все. То есть он даже на самом деле не знает о ее существовании. И о своем существовании с трудом догадывается. Он просто попадает во что-то мягкое, теплое, вкусное, удовлетворяющее любое желание и устраняющее любой дискомфорт, причин которого он сам еще не осознает. Это период здорового слияния с матерью, и он должен проходить именно так. Длиться около года и постепенно заканчивается первым кризисом отделения к 1,5 годам.

Многие матери, возможно, помнят тот момент, когда ребенок, держа во рту грудь, в первый раз смотрит на нее и улыбается. И тут они понимают, что из всего прочего он начал выделять не только грудь, но и лицо. И мать начинает появляться в сознании ребенка как отдельный объект. С этого момента начинается постепенное разделение с матерью и узнавание её, а через это узнавание себя. С этого момента мама постепенно перестает быть совсем идеальной, быть воплощением того самого мифа, о котором мы говорим, но приобретает все более реальные несовершенные черты обычного земного человека.

В этом разделении есть кризисы. Например, возможно многие кормящие или даже и некормящие мамы помнят, как года в полтора ребенок может во время кормления неожиданно укусить за грудь. Вот как бы ни с того ни с сего. Просто взять и укусить. Или за руку. Это обычно вызывает у матери бурю эмоций и немедленный порыв к действиям. А потом за это даже неловко. И еще появляется много мыслей. От мысли о том, что, наверное, ребенок не знает, что грудь кусать нельзя и что у него режутся зубки, до мысли о том, что он дурно воспитан и вырастет хулиганом и надо уже с этим что-то делать… Однако у этого феномена есть еще один, более глубокий смысл. Во-первых таким некорректным способом можно точно отделиться от мамы, потому что она уж явно как-то отреагирует на вторжение, перестав быть в этот момент идеальной. Можно отделиться и стать чуть самостоятельнее. Потому что самостоятельность приходит через отделение. А отделение происходит при помощи агрессии.

У ребенка к матери постепенно начинают формироваться двойственные чувства, которые входят в силу после 3-х лет. Об этом написано еще у Гордона Ньюфельда. С одной стороны, в руках матери сосредоточены все ресурсы, и она питает, защищает и успокаивает. А с другой стороны она же и ограничивает, что вызывает раздражение и злость.

Мама не всегда делает приятно, а часто даже совсем неприятно. И получается, что ребенок в первых попытках хоть как-то выразить свои чувства кусает грудь, которая его кормит. Или кусает руку, которая его кормит (как кому повезет). Образ человека, кусающего кормящую руку, – это достаточно сильный образ, вызывающий противоречивые чувства и флешбеки к классической литературе, где дети отвергают своих родителей. Да ведь так оно и есть.

Чем больше ребенок видит мать, тем противоречивее его чувства к ней. Потом, в 2-3 года, как уже много где написано, начинаются войны, выяснения отношений и часто дети рассказывают, что пойдут жить к другой, идеальной маме, которая любит их так, как им хотелось бы. И миф об идеальной маме актуален для них как никогда. Но идеальной мамы почему-то нет. Она не приходит из пространства спасать ребенка от реальной мамы. Если даже уйти к другой маме, которая не запрещает есть конфеты, то она наверняка запретит рисовать на обоях или размазывать кашу по столу. Короче, нет в мире совершенства. Но миф живет. И в норме (которая редко встречается в нашем обществе и тоже, по моему мнению, является мифом) к пяти годам жизни ребенка миф об идеальной маме умирает. Развенчивается, уступая место настоящим отношениям с реальным человеком. И чем дальше ребенок растет, тем отдельнее, реальнее и многограннее становится его жизнь и восприятие людей вокруг. В частности и матери.

Но настоящее отделение происходит только в том случае, если мать была достаточно долго рядом с ребенком, а потом выдержала его агрессию и смогла остаться рядом, при этом выставляя четкую границу. И потом приняла ребенка отдельным существом, тоже не идеальным и не всегда оправдывающим ее ожидания, потому что как существует миф об идеальной матери, так и существует миф об идеальном ребенке, который оправдает все ожидания родителей, становясь надеждой, опорой и залогом счастья в их жизни. Так вот, с момента отделения ребенок тоже постепенно перестает быть для матери идеальным. И это большое облегчение для него, потому что открывает ему проход в собственную, ни на чью не похожую, частную жизнь.

Считается, что личность ребенка уже более-менее сформирована к 3 годам. А после ребенок начинает все больше эмоционально отделяться от матери. На сцене появляется отец и влюбленность в него у девочек или же соперничество с ним у мальчиков. Разочарование в том, чтобы составить пару с родителем противоположного пола. К 5-ти годам дети уже способны испытывать двойственные чувства. Любовь и злость к одному и тому же человеку. Радость и грусть по поводу одного и того же события. И еще они в этом возрасте реально любят родителей. Сильно и самоотверженно. Об этом тоже чудесно написано у Гордона Ньюфельда. Но по моим наблюдениям многие люди из нашего общества были травмированы гораздо раньше, не успев толком дожить до настоящей любви и двойственных чувств.

Однако, как же преломляется миф об идеальной матери через травмы поколений, которые сейчас существуют в нашем обществе?

Травмы поколений в нашем обществе
И тут я снова отсылаю вас к статье Людмилы Петрановской. Там эти травмы чудесно описаны:

Наши бабушки, прабабушки наших детей, выжившие во время войны или родившиеся сразу после войны, так или иначе были крепко травмированы ею и всем, что происходило вокруг. Задача их поколения – это выживание и восполнение количества особей в популяции. И с этой задачей они справились достаточно хорошо. Им не были знакомы эти «сопли» о том, что можно как-то эмоционально травмировать ребенка.

Если ребенок был одет, обут, накормлен и образован, этого было уже более чем достаточно для того, чтобы считать себя чудесной матерью. Мужчин было мало, а это значит, что многие женщины были рады даже одинокому материнству в результате случайной связи. Например, у моего деда было пятеро детей от трех разных женщин. И он был молодцом и орлом-мужчиной. И его история была типичной. В общем, не простое было время.

Наши бабушки совершенно уверены, что они отлично справились с ролью матери, родив живых здоровых детей, отдав их в полгода в ясли и тем самым не позволив им прожить постепенное отделение от матери и оставив их эмоционально на уровне новорожденного, полугодовалого или в лучшем случае полуторагодовалого ребенка. Иногда им совершенно непонятно, зачем мы так носимся с нашими детьми.

И вообще, им не всегда ясно, что делать с детьми, хотя бывают и исключения. Идеальная мать с их точки зрения – это мать-героиня, обеспечивающая детей всем необходимым материально. Работающая не покладая руки и ведущая огромное хозяйство. С их точки зрения, у нас нет никаких проблем, и мы живем как в раю, точно не дорабатывая, так как белье в проруби нам полоскать уже не надо, да и подгузники, слава богу, одноразовые.

Наши мамы, то есть бабушки наших детей, чаще всего были оставлены своими мамами в яслях в полгода, год или в полтора. И редко кто оставался с матерью до 3-х лет, да и там редко все было гладко. Это значит, что многие из них эмоционально в какой-то части своей личности остались с возрасте от 6 месяцев до полутора лет, когда образ матери еще представляется идеальным. Когда их резко отдали в ясли, они получили эмоциональную травму и не смогли повзрослеть, хотя физически выросли. И вот, встречая свою маму (нынешнюю прабабушку наших детей), они сначала должны были вернуть в отношения достаточную степень доверия, чтобы потом прожить агрессию и кризис отделения. Стало быть, тот образ матери, который у них есть и который они холят и лелеют в своем воображении – это как раз та самая идеальная мама из возраста до года, которая только потому идеальная, что на самом деле целиком не видна. Она питает, носит и все время находится рядом, посвящая ребенку максимум внимания. Она прекрасна и не имеет границ. Она всегда принимающая и добрая, как мать-земля. Только она и никто другой необходима ребенку. С тех пор, как у нее появился ребенок, она отказалась от своего права на личную жизнь и теперь тратит свои дни гладя, кормя и развивая любимое чадо. Как вам такая картинка? Лично меня немного пугает такая материнская судьба и желание завести детей сильно уменьшается.

Нынешние бабушки чаще всего получили психологическую травму раньше, чем смогли отделиться и стать эмоционально самостоятельными. Отсюда и все, что происходит в их жизни: созависимые отношения, мужья-алкоголики, пристрастие к сладкому и сопутствующий этому диабет, лишний вес, курение (хотя все знают как и почему это вредно) и часто очень мало ресурсов, чтобы все это осознать и поправить.

Они сами пытались стать идеальными мамами, желая восполнить в контакте с детьми то, чего им же самим не хватило в детстве. И потом чувствовали сильную обиду, когда дети ушли в самостоятельную жизнь и как будто бросили их одних, как это сделали когда-то их собственные родители. Они пытались «прилепиться» к собственному мужу, конкурируя с ним за роль ребенка и часто смертельно обижены на него за то, что он не стал им принимающей матерью. Часто бывает так, что дедушки и бабушки разведены, но расстаться никак не могут. Либо живут как соседи. Либо разъехались, но до сих пор выясняют отношения. Либо уже завели новые семьи, но все еще не могут спокойно общаться друг с другом.

Идеальная мама, образом которой укоряют нас бабушки, – это страстное желание их самих. Мечта их внутреннего ребенка. Образ, который они помнят из своего детства и который они так и не смогли развенчать. Это женщина, которая посвящает все свое время и внимание детям, живет их жизнью и всячески их развивает. Делает все по правилам и слушает старших (то есть врачей и педагогов). И ребенок у нее растет с опережением и почти гениальный, затыкая огромную нарциссическую дыру в личности родителей.

Поэтому они никогда не поймут нас, эгоистичных мамаш, не кладущих свою жизнь на алтарь материнства. Не поймут, пока сами не исцелят свою травму. А кто из наших мам-бабушек всерьез занят собой? Единицы. И с этими единицами у взрослых детей обычно неоднозначные, но вполне сносные отношения. И гораздо меньше чувства вины. А матери-жертвы и матери-младенцы вызывают огромное чувство вины и одновременно желание убежать как можно дальше. Вот такая история. Но, надо отдать должное бабушкам, ибо глядя на нас, они все больше начинают хоть как-то проникаться идеей заботы о себе. И есть надежда…

Наше поколение и его мифы об идеальной матери
Что же с нами, с тем поколением, которое сейчас как раз рожает и воспитывает детей, принимая активное участие в жизни общества? С женщинами и мужчинами от 25 до 45 лет? Нас наши мамы отделили от себя уже по-другому. Некоторых из нас отдали в садик в 1,5–2 года, всё же нанеся травму в первом периоде отделения, где все еще очень нужна материнская поддержка. Либо отделили после 3-х лет, когда закончился декретный отпуск. Это произошло с тем или иным успехом. Либо вообще не отделили эмоционально, ожидая пожизненного слияния и того, что мы возьмем на себя роль той самой идеальной матери для своей мамы. Ожидая, что мы поменяемся ролями и удочерим свою мать, оставаясь рядом с ней пожизненно. И таких историй много, когда сыну или дочери уже за 30, а матери за 60. И так они и живут, напоминая семейную пару, изолированные от внешнего мира.

Какие же у нашего поколения отношения с образом идеальной матери?
У тех, кого в силу обстоятельств отделили с травмой и не позволили прожить гармоничное отделение, есть большой соблазн стать идеальной матерью для своих детей, жертвуя для них всем. Мы жутко не хотим быть похожими на наших матерей и не хотим травмировать наших детей так, как травмировали нас. И в результате вообще не можем их отпустить. Мы даем себе клятву, что никогда не предадим и не оставим наших чад, как оставили когда-то нас наши родители. И не заставим страдать, как мы страдали. Но на самом деле наш образ идеальной матери – это зачастую отражение потребностей нашего внутреннего ребенка, а не наших реальных детей, потому что за своим плачущим внутренним ребенком мы своих реальных детей часто не видим. Они могут плакать от того, что им не дали пятую конфету, а мы видим в них бедных оставленных в садике карапузов, прильнувших в металлической ограде в полном отчаянии от расставания с мамой. И мало кто из матерей различает свою внутреннюю девочку и реального наружного ребенка, который может иметь совсем другие реакции на этот мир. Так что здесь очень легко перебдеть и дать больше чем надо. Или дать не то.

Итак, идеальная мама с нашей точки зрения – это та, которая никогда не травмирует и не предает. Всегда будет чутко отзываться на потребности и кормить ребенка грудью годами. И этот образ матери – тоже в большой степени миф, так как если кормить грудью годами еще вполне реально, то всё же невозможно никогда и ничем не травмировать ребенка и не предать его.

Травмируем мы потому, что мы реальные люди, сами травмированные своими родителями. Мы травмируем потому, что в важные моменты выбираем свою жизнь и свою правду, даже если общественное мнение считает, что детям так хуже. Например, при разводе родителей каждый из них выбирает себя, перестав составлять стабильную пару в глазах ребенка. И это травма для детей, но правда взрослых такова. Ни разу не предать ребенка можно только множественно предав себя. Не пойти погулять, оставшись дома. Позволить ребенку сесть тебе на шею в прямом и переносном смысле – это все предательство себя. И рано или поздно свои интересы берут верх. И мать всё равно предает ребенка в пользу себя. И это естественное течение жизни. И важно не то, что она это делает, а важно то, чтобы у ребенка было достаточно ресурсов с этим справиться и вырасти через это.

Мамы, у которых было все нормально с отделением, в мое поле зрения, к сожалению, попадают редко. Наверное, они просто живут своей счастливой спокойной жизнью и у них все чудесно. Им нет необходимости ходить на психологические группы и читать книжки. Но мне почему-то кажется, что их не так много. Или я их реально не замечаю. Или психически здоровые мамы – это миф?

Большинство из нынешних мам постепенно начинают обнаруживать себя и свои желания и поначалу испытывают мощнейшее чувство вины, потому что совершенно не соответствуют тому образу идеальной мамы, который есть в голове у них и у бабушек. Они чаще всего позволяют себе то, что хотят, а потом чувствуют себя виноватыми.

Некоторые из них впадают в крайность и совсем сдают детей бабушке, чтобы, наконец, насладиться свободой и поиском себя, одновременно предоставив бабушкам желанный объект для слияния. Другие все еще стараются соответствовать идеальному образу и выглядят измученно, все время удовлетворяя детские желания. Они говорят ребенку «не надо» и «нельзя» слабым тонким голоском идеальной матери из какого-то романтического мультфильма и удивляются, что ребенок их совсем не слушает.

Понять все это матерям нашего поколения можно только через исцеление своих травм. Через встречу со своим одиночеством, которое настигает их тут же, как только они отлепляться от своих чад. Через встречу со своими детскими страхами, болью и грустью. Через понимание, что в жизни всё равно придется принимать непростые решения, которые могут нанести ребенку эмоциональную травму. Через встречу со всем этим, имея в себе уже совсем другие, взрослые ресурсы, помогающие пройти дальше и получить исцеление.

И тогда на сцене появляются другие мамы, у которых хватает мудрости искать баланс между своим и детским. Между идеальной мамой и реальным человеком, становясь достаточно хорошей мамой. Мамой, которая дает и поддержку, и поводы для развития.

Они ищут примеры гармоничного материнства в своем роду и не всегда находят, потому что предыдущие два поколения редко могут служить примером. А иногда все-таки находят. Они смотрят вокруг и стараются найти кого-то, чье материнство им нравится. Они вдохновляются и учатся. Принимают свои ошибки. И синтезируют новый образ из того, что видят, слышат и чувствуют сердцем. Они делают, анализируют, переделывают и снова анализируют. Поняв, как надо было вести себя с ребенком в младенчестве, стараются дать это ему хоть в каком-то виде, даже если он уже подрос. Не стесняются того, что они многого не знают.

Для материнства в современном мире нет готового решения, потому что наши матери и бабушки воспитывали нас совсем в другую эпоху и подготовили к жизни в том обществе, которое не случилось. А мы живем с глубоко зашитыми в нас программами советского детства и растим наших детей для жизни в 21-м веке, о котором никто ничего толком не знает, потому что даже самые смелые предположения писателей-фантастов оказываются детским лепетом по сравнению с тем, куда идет научно-технический прогресс. В общем, у нынешних мам устаревшие исходные данные и очень сложная задача найти те принципы жизни, которые окажутся универсальными и помогут вашим детям быть счастливыми в будущем.

Что же дальше?
Я думаю, что мы с вами, нынешние 25-45-летние, поколение еще очень незрелое в силу своих травм, но имеющее все шансы повзрослеть, отделяясь от своих детей правильным образом и обретая свободу делать то, что нравится. А отделение от детей возможно только если внутренне отделяешься от родителей, проживая все соответствующие этапы. Самое главное в этом процессе – утратить иллюзию о всемогуществе и о том, что мы можем, наконец, сделать всё так, как надо и это будет идеально. Развенчать все мифы и понимать, что мы сможем сделать только еще один шаг на пути исцеления и развития общества. И все равно наши дети будут многим недовольны. Ну и, конечно, отпустить иллюзию того, что бабушки и прабабушки когда-нибудь нас поймут целиком, равно как и мы их. Хотя, как я уже говорила, бывают исключения.

Мне кажется, у наших детей тоже будет свой миф об идеальной маме… Я могу только фантазировать о чем он будет. Возможно, это будет мама, которая уверена в том, что делает. Мама, которая отделяется от ребенка вовремя. Не боится давать ему свободу и отпускать в детский сад, даже если ей самой было там плохо и до сих пор тошнит от запаха общественной столовой. Мама, которая дает свободу и одновременно ставит ясные ограничения. Соблюдает баланс. Выдерживает агрессию и может сама ее проявить там, где надо. Уходит на работу и там успешна. Заботится о себе и потому веселая и находит время для заботы о других. Превозмогла страх, стыд и вину. Отделяет свои страхи и проблему от реальных проблем ребенка. Видит за разными теориями, статьями и концепциями маленького человека с его индивидуальными нуждами. Мама, которая дает универсальные плавила жизни. Которая учит любви к себе не на словах, а на собственном примере. Мама, которая приняла свой реальный, небольшой человеческий размер и ограничения, стараясь делать то, что возможно, исходя из реальности, а не из мифических идей. В общем, самая обычная земля женщина.