Статья:

Филипп Дж. Ней, д-р медицинских наук (Новая Зеландия)
Статья была опубликована в журнале Child Psychiatry and Human Development, Vol 13(3), Spring 1983. Оригинальное название – “A Consideration of Abortion Survivors”.
Переведена на русский язык впервые. Текст приводится с сокращениями.

Предисловие

В данной статье выдвигается предположение, что дети, у которых имелись нерожденные братья или сестры, погибшие при искусственном прерывании беременности, испытывают психологические трудности, сходные с трудностями детей, переживших катастрофу или смерть близких. В пользу этой гипотезы свидетельствует то, что ребенок так или иначе осознает беременность матери и, соответственно, факт прерывания этой беременности. В такой ситуации ребенок переживает острый конфликт, касающийся его собственного существования. Ребенок чувствует, что его появление на свет зависело от того, насколько он был желанным, и это чувство заставляет его оправдывать все ожидания родителей, нередко чрезмерные. По отношению к таким детям мы предлагаем употреблять термин «ребенок, оставленный в живых» (abortion survivor). Мы полагаем, что проблемы детей, оставленных в живых, нуждаются в самом внимательном рассмотрении, поскольку в современных западных странах такие дети составляют около 50% всех рожденных детей.

Действительно ли ребенок сознает, что его мать беременна?

Психоаналитики нередко отмечали случаи, когда дети совершенно отчетливо сознавали, что их мать ждет ребенка и остро реагировали на ее беременность. Так, Cramer (1) приводит пример из собственной практики: пятилетний мальчик попросил у матери, находящейся на третьем месяце беременности, «попробовать ее молоко на вкус». Kestenburg (2) отмечает, что даже маленькие дети знают о беременности матери на самых ранних сроках, поскольку они замечают, что мать начинает обращаться с ними иначе, чем до беременности.
Наши клинические исследования в целом подтверждают сообщения других ученых: маленькие дети знают о беременности матери с ранних сроков, а также о перенесенных матерью абортах и выкидышах. В книге Cavenar’а и соавторов (3) рассказывается о случае с пятилетним мальчиком, который был сильно травмирован тем, что мать сделала аборт, когда ему было два с половиной года. Один наш семилетний пациент рассказал сон, в котором он и его трое братьев и сестер играли вместе на пляже. Во время игры песок осыпался, и его братья и сестры оказались погребенными под ним. Он не мог сказать, как выглядели эти дети, как их звали, но при этом он точно знал, что это были его братья и сестры. Его мать призналась, что перенесла три выкидыша на ранних сроках, но утверждала, что ребенок не мог знать о них.
Хотя дети ревнуют родителей к своим братьям и сестрам, на которых родители могут перенести всю свою любовь, тем не менее это не доказывает, что ребенок рад тому, что его брат или сестра не родится. Боле того, дети нередко испытывают чувство вины, поскольку им кажется, что их желание избавиться от будущего соперника внезапно исполняется.

Синдром детей, оставленных в живых

Описывая реакцию членов семей, потерявших ребенка в результате смерти от рака или несчастного случая, Krell (4) отмечает, что дети, оставшиеся в живых, задаются мучительным вопросом: «Произошло ли это по моей вине?» Сходное чувство вины дети испытывают и по отношению к своим нерожденным братьям и сестрам, погибшим в результате аборта. Krell показывает, что ребенок и родители, объединенные чувством вины, вступают в своеобразный молчаливый заговор. Существование такого «заговора» приводит, как правило, к развитию одного из следующих синдромов.
Синдром «ребенка, живущего в атмосфере тайны» (haunted child). Такой ребенок испытывает недоверие по отношению к родителям, которые, как он подозревает, скрывают от него что-то важное, не желая его огорчать. Ребенок живет в атмосфере тайны, подозревая что-то и в то же время не зная ничего наверняка. При этом он боится задавать вопросы, проясняющие ситуацию, потому что боится узнать нечто более страшное, чем он предполагает.
Синдром «связанного ребенка» (bound child) порожден потребностью родителей контролировать ту силу, которая уничтожила их нерожденного ребенка. Если аборт был сделан по причине социального давления, ради сиюминутного удобства или экономической необходимости, вполне вероятно, что родители не хотели бы повторения подобной ситуации. Подсознательно понимая разрушительность своего поведения по отношению к нерожденному ребенку, родители склонны чрезмерно опекать ребенка, оставленного в живых, и ограждать его от мнимых опасностей. Однако у ребенка, ограниченного в свободном познании мира, неизбежно снижена любознательность, приспособляемость и интеллект в целом.
Синдром «заместительного ребенка» возникает в ситуации, когда ребенок, оставленный в живых, как бы замещает собой другого, погибшего, ребенка. Такой ребенок нагружен тяжелым бременем родительских ожиданий, которые он, возможно, не способен оправдать. Когда поведение ребенка так или иначе не соответствует завышенным ожиданиям, родители реагируют на это с неадекватной остротой. У них складывается впечатление, что ребенок их во всем «разочаровывает». Такая ситуация особенно вероятна, если родителям пришлось пойти на аборт, хотя на своего неродившегося ребенка они возлагали большие надежды.

Современные дети все чаще сознают, что их появление на свет зависело только от того, насколько они были желанны для своих родителей. Поскольку их судьба зависела от желания родителей иметь их, дети чувствуют себя в безопасности только тогда, когда они «нравятся» своим родителям, когда они им приятны или, по крайней мере, не мешают. Соответственно, дети стараются изо всех сил нравиться, делать только то, чего от них ожидают. К этому присоединяется врожденное (у этих детей) стремление защитить своих родителей, а также общая для всех детей склонность обвинять себя в семейных неурядицах. Соответственно, огромное количество детей заняты угождением родителям – ведь для них это вопрос жизни или смерти! Дети поступают так до тех пор, пока способны справляться с собой и со своими собственными желаниями. Когда же наступает критический момент и ребенок уже не может во всем угождать родителям, он становится либо самокритичным и подавленным либо, наоборот, враждебными и непослушными. Родителям «детей, оставленных в живых», редко удается распознать причины детской депрессии, ведь они озабочены своей собственной виной. Тем не менее, увеличивающийся процент депрессий и самоубийств среди детей во многом объясняется именно этими психологическими механизмами.

Список литературы:

1. Cramer B: Outstanding developmental progression in three boys. Psychoanal Study Child 30: 15-49, 1975.
2. Kestenberg J: Personal Communication, 1980.
3. Cavenar JD, Spaulding JE, Sullivan JL: Child's reaction to mother's abortion: Case report. Military Med 144: 412-413, 1979.
4. Krell R: Holocaust families; The survivors and their children. Comp Psychiat 20:560-568, 1979.